Gaell.12. Биомеханическая жизнь

(по мотивам аниме: Ergo Proxy, Япония, студия Manglobe, 2006 и манги "Blame!", Нихэй Цутому, Япония, 1997)

1.

Мы не считали, что мир — это Новые Территории. Никогда. В 183 году прадед моего мужа находил неподтвержденные данные о том, что, возможно, город был построен одним человеком в память о другом городе, некогда расположенном на побережье Тихого океана. Система аудита целостности сочла эти данные недостоверными, поскольку возраст носителя превышал сто шестьдесят лет, хотя по результатам исследований, самому старому оборудованию и самым старым конструкциям на тот момент действительно было около ста восьмидесяти лет. Сейчас мне ничто не помешает предполагать, что оборудование репродуктивных центров было еще старше, может быть — старше самого города.

Если допустить, что свидетельства беглецов достоверны, то придется признать: во всем мире Новые Территории считались странным местом. Опасным. Система аудита связности присваивала таким свидетельствам статус «подлежит проверке», учитывая влияние стресса на разум представителей биологической жизни. За время подтвержденной истории сообщества не нашлось добровольцев, которые согласились бы пройти обратную модификацию и отправиться в соседние пригодные для жизни города для сбора информации и подтверждения или опровержения свидетельств, полученных извне. Беглецы говорили: «В Новых Территориях приходится платить слишком высокую цену за то, чтобы стать частью города». Я могла бы им возразить, что в Новых Территориях эта «плата» необходима для обеспечения минимальной физической совместимости со средой обитания, что взрослый человек, лишенный кибернетических имплантантов, нуждается в опеке так же, как ребенок или животное. Но Система аудита связности не делегировала мне таких полномочий.

Позднее, зимой 307 года, мы выяснили на себе: несмотря на все изменения, которым мы себя подвергли, несмотря на выстроенную нами — для нас среду обитания, более примитивная биологическая и механическая жизнь оказалась стабильнее нас. Это было для нас удивительно. На поверку биомеханическая жизнь оказалась слишком хрупкой. Впервые за три сотни лет подтвержденной истории сообщества и города Новые Территории нам самим потребовалось убежище. Рефугиум. Многие не захотели принять этого. И умерли.

2.

Система аудита безопасности сочла достоверной полученную в 68 году информацию о совпадении карты размещения пусковых установок ракет класса «поверхность-поверхность» с картой очагов информационной и биологической активности. Сейчас мне ничто не помешает предполагать, что неизвестный строитель сознательно расположил необходимое для жизнеобеспечения города оборудование на нижних ярусах: они были достаточно заглублены, чтобы выдержать ракетный удар. На протяжении трех сотен лет подтвержденной истории сообщества было зарегистрировано двадцать шесть попыток несанкционированного проникновения извне. Анализ маршрутов, исходной и конечной численности, видового состава, технического и информационного оснащения групп для всех двадцати шести случаев показал: несмотря на то, что развитие прочих человеческих сообществ не останавливалось, внутренний поиск уязвимостей и методы устранения таковых делали Новые Территории достаточно защищенным местом.

Люди извне не были единственным источником информации. На протяжении трех сотен лет подтвержденной истории сообщества мы изучали мир за пределами Новых Территорий. В нашем распоряжении были беспилотные устройства, носимые средства геопозиционирования, показания датчиков, радиоперехват. После возобновления стабильной спутниковой связи в 121 году мы занимались анализом данных, передаваемых и по этому каналу тоже. За тринадцать лет до окончания Новейшей Эры из-за длительного снижения мощности городских силовых установок Система аудита целостности приняла решение свернуть исследовательские программы. Но, хотя в пределах досягаемости дистанционных средств слежения не осталось проявляющих информационную активность населенных пунктов, собранных ранее данных нам должно было хватить надолго.

Раз в пятьдесят лет Система аудита связности инициировала опрос, по результатам которого принимала решение о выборе дальнейшего направления развития Новых Территорий. Всякий раз находились сторонники идеи изоляции. Они считали экосоциальную систему Новых Территорий полностью самодостаточной и не нуждающейся в контактах с приходящими извне носителями разума. Но беглецы приносили не только новые имена. Хотя мы так и не смогли добавить их генофонд к нашему, мы знали: ни одно сообщество не может и не должно быть полностью изолированным от внешнего мира. Несмотря на это, с течением времени влияние сторонников изоляции возрастало. К ноябрю 306 года Новейшей Эры находились те, для кого знание об иных человеческих сообществах стало оскорбительным. Они умерли в числе прочих.

3.

Иногда по неизвестным причинам репродуктивные центры останавливались. Наши предки за первую сотню лет подтвержденного существования города выяснили: Новые Территории рассчитаны на строго определенную численность населения и недостаток людей так же неблагоприятно сказывается на городских системах, как и избыток. И тогда мы принимали беглецов. Шестнадцать раз за три сотни лет подтвержденной истории города. Последний — оказался для нас фатален. Они пришли в ноябре 306-го года, с северо-запада. Они были представителями механической жизни. Они оказались носителями вируса, к которому сами были уже невосприимчивы. Моя младшая сестра, Шенхуа, была первой, кто заразился и третьей, кто погиб. Те, чье тело было кибернетическим более, чем на 70 %, почти все погибли в первый месяц.

За три сотни лет подтвержденной истории сообщества мы неоднократно сталкивались с вредоносным кодом, поражающим кибернетические имплантанты, но то, что принесли с собой беглецы, вызывало потерю синхронизации между отдельными компонентами, что приводило к отказу системы в целом. Мы были уверены, что через месяц, максимум — через полтора, репродуктивные центры возобновят работу и мы восстановим свою численность. Но к концу января 307 года вслед за репродуктивными центрами начали останавливаться системы регенерации воды и климатическое оборудование. Система аудита безопасности приняла решение о необходимости объявления подготовки к эвакуации. Во время сбора информации нам приходилось признавать: таких, как мы, — нет. Все другие. Есть биологическая жизнь, есть механическая жизнь. Нет биомеханической. Кроме нас. И не будет. Многие не смогли вместить в себя еще и это знание. И умерли. 

4.

Все это время Новые Территории оставались убежищем. Для людей из других городов. Я не знаю, кто и когда взял на себя это обязательство, но, несмотря на эпидемию, у нас не было причин от него отказываться. Тем более, что биологическая жизнь оказалась невосприимчивой к вирусу. Многие рассказывали о внезапно остановившихся репродуктивных центрах и системах жизнеобеспечения. Они, те, кого мы принимали, были удивлены, когда мы говорили — город Новые Территории никогда не знал ни богов, ни других нечеловеческих существ, ничего, что можно было бы назвать «сердцем» города и источником жизненной энергии.

Мы говорили, что среди населения Новых Территорий есть биологическая жизнь, которая сродни животным, есть механическая жизнь, которая сродни машинам, есть биомеханическая жизнь, объединяющая в себе признаки тех и других — люди. Нам не верили, когда мы отвечали, что никогда не сталкивались с проблемой поиска raison d'être, наполнения существования. У нас было еще слишком много неизученного впереди, чтобы задаваться вопросом «зачем мы здесь, какова наша цель, для чего мы существуем?».

Нам было сложно. Сложно жить снаружи после коридоров и переходов Новых Территорий. Слишком много открытого пространства, слишком много суточных колебаний температуры, солнце, в конце концов. Многие не смогли адаптироваться и выбрали вернуться, хотя в коридорах Новых Территорий можно было только умереть. И умерли. Сложно понимать: привычная среда обитания необратимо изменилась и никогда не будет прежней. Многие умерли, хотя эпидемия закончилась и они были здоровы. Мой муж, Саймон, сетевой инженер, был последним, кто заразился. Он выжил.

текст - Gaell.12, Самара, 2016